Вернуться в начало

Как Анна научилась летать

Из "Полеты".

      Полеты это да... Это мы с одним кренделем вместе выпивали. И я перебрал здорово. Я тогда был еще молодой, и заполнял свой разум всякой всячиной. В том числе и спиртными напитками. И вот, помню, бухали мы бухали, на выходных, и почему-то очутились в какой то фатальный момент на какой-то огромной асфальтово бетонной поверхности. Где-то в районе Капотни мы на ней потерялись и никак не могли пересечь эту каменную, пропахшую нефтью пустыню, у неё не было вообще никаких краев или ориентиров, вообще пейзаж был совершенно немыслимый, огромные жерла каких-то чудовищных батарей, какие-то утробные рёвы, периодически потрясавшие все тело, совершенно колоссальная вонь, изумительно жестокое, жаркое, злобное солнце, которые било "прямо в кентуриона, не причиняя ему никакого вреда, и на львиные морды нельзя было взглянуть, глаза выедал ослепительный блеск как бы вскипавшего на солнце серебра" мне прямо в голову. Я был вовсе не кентурион, хотя это очень напоминало Лысую гору в формате абсурда социализма, и остатками разума я отчетливо понимал, что отсюда надо каким-то образом уебывать, иначе расплавится мозг, и, что представлялось отчего-то гораздо страшней тому угандошенному сознанию, высохнут глаза. Воды не было, но разбавленного спирта было сколько хочешь и мы героически пытались утолить им жажду. Спирт помогал слабо, мы бродили по этому сюрреадрому, дурея и ослабевая, как мухи в кленовом сиропе. И - о причуды соцреализма - в наших довольно таки уже бессознательных ползаниях и блужданиях мы набрели на отчего-то одно и единственное дерево, зачем-то оставленное здесь жить безумным архитектором этого ада. Дерево было большое, оно росло прямо из асфальтовой корки, сейчас я думаю, его не было до того, как мы здесь появились, но тогда я ничего думать не умел, меня даже не удивило, что около этого дерева стояли два венских стула, вполне даже себе годных, а в тени дерева стояло резиновое квадратное ведро, какие бывают у грузовиков, а в нем - тогда мне отчего-то не показалось это чудом, но в нем и вправду была вода. Бензиновая, резиновая, горячая несмотря на тень - но - вода. Дерево приютило нас, вода придала бухалову новый импульс и смысл, уже вечерело, тела наши обретали уверенность, синька звала в приключения, от дерева нужно было отрываться и мы начали выходить из этого окружения. А это было окружение, куда бы мы не брели, мы непременно возвращались к дереву и венским проклятым стульям. Скоро друг мой уснул, я продолжал не сдаваться. Не находя выхода, я решился подумать. И у меня родилась идея. Я очень любил физику. Математика была мне так же не чужда. И подумал, что проблема - в малой скорости моего движения, я просто никак не перейду точку отрыва, никак не преодолею первой космической скорости, потому меня и притягивает обратно к этому, ставшему уже злобно-враждебному стволу. Осознание того, что мое спасение скрыто в логарифмической спирали, превратило мой разум в сверхновую звезду - этанол весьма и весьма психоделичен, нужно лишь подобрать верную дозировку, для многих просто это не совместимо с жизнью, но не суть. Я начал медленно медленно медленно двигаться вокруг центра вселенной, постепенно постепенно постепенно и осторожно осторожно осторожно увеличивая круги и скорость. Скорость уже отзывалась свистом ветра в ушах, подошвы обжигали дробные удары асфальта, тело мое накренилось, как мотоцикл, я не мог бежать быстрей, дерево притягивало меня, я не мог снизить скорость оттого, что был в космосе и мне нечем было затормозить и я начал повторять обратный путь к центру вселенной, это было страшно, я уже знал тогда о черных дырах. Все это долго описывать, но все произошло очень быстро. Я начал терять равновесия, клонясь головой по направлению к центру. Чтобы не упасть, мне пришлось снова наддать, мне помогало уменьшение диаметра моей орбиты. На какой то момент это помогло, в воздухе стояли свист, хрип, видимо из горла и пулеметная очередь моих шагов. И, вдруг, наступила тишина и покой, мной овладела изумительная, прозрачная, чистая легкость. Это я уже потом догадался, что это прекратился топот и начался полет. Открываю глаза, и вот, ко мне приближается асфальт. Несколько долгих долгих долгих мгновений (вы же не будете спорить, что от скорости время густеет) я никак не врубаюсь, что это я падаю. А когда уже понял, то начал руки вытягивать, чтобы не упасть. И ситуация. Асфальт приближается, руки я вытягиваю, и понимаю, что не успеть мне. И что руки надо убирать, а то я их проебу. И я героически встретил асфальт лицом. Отчего-то, перед полной тьмой, я был уверен, что это - победа. Я - оторвался от земли. Я - взлетел!



Логарифмическая спираль


Венские стулья


Капотня


Резиновое ведро